Маленькая посылка из Москвы

Летом всегда что-то хорошее случается. Поездка. Встреча. Подарок. Ведь правда же, нам всегда есть, что рассказать в сентябре тем, с кем не виделись два-три месяца?!

Вот и у меня событие, да какое! В начале июля получила из Москвы маленькую посылку — компакт-диск. Прислала Жанна Александровна Сергеева, с которой мы давно дружим и переписываемся. Пианистка, она была концертмейстером выдающегося скрипача Латинского. Наум Григорьевич умер давно, и я живу воспоминаниями о дивных его концертах, о его игре. Когда он уходил из жизни, в нашей стране еще не выпускались лазерные диски, и потому Вы понимаете драгоценность подарка, который был мне прислан летом. Жанне Александровне удалось объединить в диске фондовые записи, выполненные на радио, и любительскую запись одного из их концертов. Рамо. Концерт. Сезар Франк. Соната в 4-х частях. Равель. Пьеса в форме хабанеры. Крейслер. Рондино на тему Бетховена. Рихард Штраус. Соната в 3-х частях. Бела Барток. Шесть румынских народных танцев. Вот какие сокровища записаны на этом диске.

А причем тут рубрика «Православная страница»? — спросите. О, музыка, самое невербальное из искусств, приближает нас к Богу, к небу! Да ведь недавно и сам святейший патриарх Кирилл сказал: «Что же касается музыки, я убежден, что гармония — это закон, который Бог положил в основу бытия».

И ведь именно с Жанной Александровной Сергеевой связаны мои первые шаги в православной вере. Она и при советской власти была верующим человеком. Готовясь к каждому концерту, ходила за благословлением к своему духовному отцу. Сидела за роялем, записывала на магнитофон репетицию. Прослушивала, не всё нравилось. Вновь шла в свою церковь, молилась, возвращалась и занималась. Так достигалось то хрустальное, серебряное, благородное звучание фортепиано, которое сопровождало скрипку Наума Григорьевича Латинского. Я про них написала несколько статей.

Однажды она мне сказала:

— Вам надо креститься. Ужасно, если Вы проживете жизнь и уйдете Туда некрещеной. Давайте это сделаем в нашей церкви…

А я не решалась. Ну, как креститься, если веры нет? Чужую веру ува-жала всегда, и даже так получилось, что за всю свою журналистскую жизнь ни разу не написала атеистического какого-нибудь материала, хотя в редакции нашей газеты такой раздел как раз входил в тематику отдела, которым я заведовала. За «невыполнение плана» не раз была вызываема в обком партии, «на ковер». Ужасные, грозные разбирательства. Отвечала просто: я не знаю, как писать, не задев чувств верующих.

Жизнь привела меня в храм сама. В начале 90-х годов пришлось по-ехать к сестре, чтобы помочь ее маленькой дочке, второкласснице. Надо было «спасти» малышку от группы продленного дня. Прожила тогда в семье сестры больше полугода. Мы занимались, я учила свою племянницу учиться. И общалась с одноклассницей, воцерковленным человеком. Мы не просто разговаривали с подругой детства, мы ходили в ее храм. Помню, впервые пришли вечером, когда поминали усопших. Из глубины храма вышли двое юношей в черных облачениях — на два голоса зазвучало прекрасное песнопение, они возжигали лампады. Огонечек при-нес один из них, в ладони.

Так мы и ходили в церковь.

Что-то менялось во мне, очень важное, потому что через несколько месяцев я пришла к своей подруге и сказала:

— Ты поведешь меня в храм, если я попрошусь? Мне креститься надо.

Подруга назвала свой свободный день.

…Она до сих пор вспоминает, как я вышла после крещения:

— У тебя лицо стало светлее, ты улыбалась, у тебя сил прибавилось.

…В Москве я позвонила Жанне Александровне Сергеевой и сказала, что теперь крещена в православии. Как же она обрадовалась! И тут же по-просила обязательно приехать к ней вечером.

Мы встретились, и она подарила мне редкие по тем временам образки — Спасителя и Богородицы, за которыми, оказывается, специально съездила днем в Донской монастырь, — и Молитвослов. По нему-то я и молюсь до сего дня. Уже и переплетали этот том заново, рес-таврировали. Показывала его недавно отцу Сергию Косых, настоятелю нашего прихода. Он удивился:

— Ведь это же одно из первых репринтных изданий!

Да, отпечатано в 1988 году, в издательстве «Молодая гвардия». А именно в этом издательстве выходит журнал «Школьный вестник», в кото-ром я работаю до сих пор.

Молитвослов Жанна Александровна купила в своем храме, недалеко от Малой Грузинской улицы. Именно в день моего крещения, о котором, она, конечно, не могла знать. Пришла в храм, а женщина из церковной лавки ей вдруг говорит:

— Жанна Александровна, здравствуйте, купите Молитвослов!

— Так у меня же есть, милая.

— А это не Вам. У Вас скоро будет повод подарить его близкому человеку.

«Оказывается, для тебя я купила в тот день Молитвослов!» — радовалась Жанна Александровна. И мы обе удивлялись промыслительному совпадению. С тех пор я поняла, что значит образок, православная книга из рук верующего человека — вновь крещенному.

…А диск из Москвы… Да теперь редкий день, когда я его не включаю. Изысканная эстетика ансамблевой игры первой половины XVIII века. Это Рамо. Романтический Франк, который часто звучит на радиоканале классической музыки «Орфей», но совсем не так, как у Наума Григорьевича и Жанны Александровны. У них соната Франка — история целой таинственной и трагической жизни. А Бела Барток, шесть румынских народных танцев! Здесь та самая скрипка «на грани свадеб и похорон», как писал о Латинском еще в 60-е годы один журналист, когда вот, точно, мурашки, и вся сжимаешься. Там есть такое тончайшее пианиссимо, что дыхание невольно задерживаешь. Словно благородные луговые и лесные цветы — такие маленькие, чудесные!

Сейчас много (хотела написать «звучит», но нет, конечно, не «звучит», а «раздается» из проезжающих машин, например) того, что по недоразуме-нию называют музыкой. Это звуки и грохот, которые порождают тот самый Сон разума… Не примите в назидание, но я росла в другое время. Когда была ребенком, единственное тогда Всесоюзное радио (черная тарелка на шкафу) передавало много классической музыки. Она запоминалась. Хотелось слушать еще. У родителей была коллекция пластинок с записями оперной музыки. Слушали на патефоне, с железными иголками. Позже купили проигрыватель. Когда в 60-е годы я поступила на факультет журналистики МГУ, то как раз за углом — Большая Никитская улица (тогда — Герцена). Пройдешь немного — консерватория. Конечно, бегали туда, стояли в огромных очередях за билетами. Иногда доставались только входные билеты — значит, стояли весь концерт на галерке. А, проходя по высотному зданию МГУ на Воробьевых горах, неизменно видели рукописную афишу — «Александровские вторники». Это академик Павел Сергеевич Александ-ров по вторникам, два раза в месяц, приносил в студенческое общежитие мехмата свои пластинки, вдохновенно рассказывал, студенты и аспиранты слушали. Вы не поверите, но каждый год, в Страстную Неделю и на Пасху, прослушивались «Страсти по Матфею» и «Страсти по Иоанну» Иоганна Себастьяна Баха. Музыка предварялась чтением отрывков из Евангелия. Партбюро, благодаря всемирному авторитету академика Александрова, не вмешивалось.

Мы с однокурсниками, на нашем факультете журналистики, защиту дипломных работ отметили никаким не застольем (такое и в голову не могло прийти!), а вечером в Большом зале Московской консерватории — это был концерт становившегося тогда известным пианиста Алексея Наседкина.

Как прав музыковед, эксперт Нобелевского концерта Михаил Семенович Казиник: сначала — душа, потом — материальные проблемы. Наоборот не получается, как ни старайся. А вот и мой подарок по случаю начала учебного года: послушайте Казиника в Интернете: http://www.muzcentrum.ru/orfeus/programs/program21/ Вам не захочется выключить, поверьте.

Татьяна Артемьева,
прихожанка прихода храма
преподобного Сергия Радонежского.

P. S. Промыслительно, что храм святой мученицы Татианы — небесной покровительницы православного студенчества — находится рядом с Техническим университетом. И здесь же, Вы заметили, ведется кирпичная кладка храма преподобного Сергия Радонежского. Оба храма — это наш приход. Каждый, кто пожелает, может оставить в церковной лавке свою лепту на строительство, по усердию, и написать цветным восковым мелком на кирпиче свое имя, или имя своих родных, близких. Стены храма вечны.

Газета «Политехник» Липецкого государственного технического университета. — 2010. — № 14. — С. 15.